[ЗВУК] Здравствуйте! Сегодня мы будем говорить о последнем периоде существования Холодной войны, о тех переменах, которые сопутствовали ее окончанию, и в значительной степени о тех переменах, которые это окончание вызвало к жизни. Глядя ретроспективно, из сегодняшнего дня, мы понимаем, что этот завершающий период был крайне насыщен событиями, какими-то новыми идеями, и в свою очередь дал толчок целому ряду новых направлений, создал новые импульсы, которые определяют систему международных отношений вплоть до сегодняшнего дня. Но прежде чем приступить к анализу конкретных событий и связанных с ними тенденций, проявлявшихся в международных отношениях, давайте посмотрим на то, как под занавес 70-х годов появились на карте мира не скажу новые, но актуализировавшиеся направления, которые, перейдя в восьмидесятые годы, создавали очень серьезный, важный фон для выяснения отношений между ведущими державами, сами не относясь к категории отношений, так сказать, первого уровня. Напомню, что на предшествующем этапе под занавес 70-х годов советско-американские отношения как генеральная линия развития Холодной войны (противостояние двух блоков) характеризовались важным обстоятельством, а именно признанием американской Демократической партии во главе с Картером, президентом Соединенных Штатов, главной ценности в системе международных отношений для американской стороны. По сути, американское правительство, американский истеблишмент не всегда единодушно, но в целом придерживался позиции, что союзничество, помощь и сотрудничество может развиваться исключительно с демократическими режимами. И это помогало в какой-то степени развивать, усиливать, создавать дух разрядки, о котором мы говорили, налаживать диалог и сотрудничество, потому что вопрос антикоммунизма, противодействия развитию и экспансии коммунистической идеологии, находился не в самом центре внимания американской стороны. В конце 70-х годов завершившаяся долгая трагическая война в Юго-Восточной Азии — Вьетнамская война — привела к изменению расстановки сил в этом регионе, и на первое место вышли противоречия, которые давно назревали и накапливались во взаимоотношениях между Китайской Народной Республикой и теперь уже новым Вьетнамом, новым только-только становившимся на ноги объединенным Вьетнамом. Попытка вьетнамского руководства развязать узел Камбоджийский (как тогда называлось — Кампучия), положить конец ужасающей социальной инженерии, которую практиковали руководители красных кхмеров в Камбодже, и победа в этом вьетнамских сил, поставивших под контроль Вьетнама ситуацию в Камбодже (может быть, не в полной мере, но преимущественно контролируя ее), вызвало к жизни совершенно неожиданный и очень опасный конфликт (прямой, непосредственно вооруженный конфликт, который даже называют войной, длился он один месяц) между Китаем и Вьетнамом. Эта война 1979 года очень обеспокоила все без исключения государства, международную общественность и показала, что никакого единства настоящего внутри Восточного блока как не было, так и нет, и конкретные интересы конкретного государства всегда будут превалировать над той солидарностью, как принято ее было называть, социалистической солидарностью, социалистическим интернационализмом, о котором мы уже упоминали, и в конечном счете этот толчок конца 70-х годов, данный китайско-вьетнамскими такими отношениями, привел к тому, что Китай еще больше озаботился налаживанием отношений со странами Запада, что облегчалось его возвращением в систему ООН и прежде всего уже состоявшимися отношениями с Соединенными Штатами. Теперь эти взаимоотношения надо было развивать и диверсифицировать. А на главном направлении, которым по-прежнему являлись советско-американские отношения, можно наблюдать продолжение вот этого диалога, налаживания, взаимного укрепления или поддержания скорее взаимного доверия, которое мы уже охарактеризовали ранее, и прежде всего это касалось подписания очередного пакета соглашений, который получает название ОСВ-2 (ограничение стратегических вооружений), устанавливавшего равные возможности у двух держав по количеству ядерных вооружений. Там было много важных деталей, но это соглашение и сопутствующие ему переговоры в общем не носили такого стратегического характера, они рассчитаны были на не очень длительную перспективу. Наряду с переменами региональными в Юго-Восточной Азии очень большое значение приобрели достаточно драматические перемены на Среднем Востоке. Приход к власти новых политических сил в Ираке и исламская революция в Иране обострили давно существовавшие противоречия между этими государствами, и это дало результатом новую войну, которую иногда называют самой долгой войной XX столетия — ирано-иракский вооруженный конфликт, который продлился восемь лет, почти восемь лет. Формально он касался несправедливого разграничения в районе самой интенсивной нефтедобычи и стремлением Ирака получить в свое распоряжение перспективные нефтяные поля в устье реки Шатт-эль-Араб, впадавшей в Персидский залив. Но дело в том, что за каждым из этих государств стояла своя большая череда союзников. Ирак пользовался, имея не просто официальный договор, но очень серьезную поддержку со стороны стран Восточного блока, и прежде всего СССР, и не только стран Восточного блока, потому что за предшествующий период Ирак сумел стать достаточно мощным в военном отношении государством региональным, а результаты предшествующих перемен (модернизации и всего прочего) очень усилили позиции Ирана, теперь находившегося под руководством аятолл, мусульманского духовенства. И война, вспыхнувшая в 1981 году стала такими жерновами, перемалывавшими силы, ресурсы, приведшая к деградации окружающей среды в этом достаточно уязвимом регионе, и таким постоянным и, как мы видим, очень долгим источником, так сказать, новых конфликтных ситуаций в самом регионе и лишней возможностью для других стран, прежде всего крупных держав, проверять противника через отношение к этому конфликту. Не менее серьезные перемены происходили по-прежнему внутри того, что мы называем Восточный блок. Они пока не имели большого масштаба, но они касались очень важных вещей. Начавшись как волна новых требований, связанных с улучшением условий труда, повышением заработной платы и так далее, фактически борьба за создание независимого профсоюза в одной из самых уязвимых в экономическим плане стран Восточного блока Польской Народной Республики, эти перемены ввели, так сказать, в политический оборот новую силу. Общественно-политическое движение, начинавшееся как профсоюзное, довольно быстро завоевало популярность в Польше, получило поддержку других сил, включая религиозные, которые очень важны были в Польше, имели особое значение, особое положение. И это движение за в начале обновление социализма, исправление его, придание ему какого-то нового характера стало постепенно перерастать в движение, которое подвергало сомнению вообще справедливость тех установлений, тех принципов и законов, в соответствии с которыми развивалось государство. Чехарда с политическим руководством в результате привела к тому, что под давлением СССР и других стран Восточного блока в Польше к власти (вначале как гражданский руководитель, а потом как военный, по сути, диктатор) приходит достаточно харизматичный человек генерал Ярузельский, который во избежание повторения сценария предшествующего, который мы видели в Чехословакии или в Венгрии, они не похожи друг на друга, в чем-то перекликаются, но в любом случае, памятуя об этих прецедентах, новое польское руководство вводит в стране военное положение. Оно продлилось почти год. И начало восьмидесятых таким образом было ознаменовано тем, что, с одной стороны, в странах Восточного блока появляется какое-то трудноуправляемое, явно оппозиционное режиму новое общественно-политическое движение, сила, пользующаяся очень большой популярностью. На пике своей популярности профсоюз «Солидарность», который стал вот этой самой главной оппозиционной силой, насчитывал почти 10 млн членов. И мало того, что эта сила теперь действует, ее не подавляют, хотя ограничения, очень жесткие ограничения были введены, но в целом она продолжала свое существование в полуподпольном, в легальном измерении. И в конечном счете этот профсоюз, как мы с вами знаем, забегая вперед, он побеждает. Это движение (не профсоюз, профсоюз — это была форма) он побеждает, но это не встречает по аналогии с прошлым никакого, так сказать, сдерживающего или, так сказать, окрика со стороны «большого брата» СССР и в целом остальных стран Восточного блока. С этим мирятся, это пытаются канализировать, пытаются ограничить, но с этим соглашаются, и это вот тлеющее недовольство, растущая оппозиция существующему порядку вещей в важной стране Восточного блока, привлекая внимание самых разных сил зарубежом, продолжает укрепляться, разрастаться, создавая прецедент — очень важный прецедент в системе единства политико-идеологического, экономического и так далее стран Восточного блока. О том, как отношение между новыми и прежними ведущими силами в системе международных отношений развивались дальше, мы посмотрим в нашей следующей части. [ЗВУК]
