[МУЗЫКА]
[МУЗЫКА] [МУЗЫКА]
Несмотря на безусловное влияние школы фалсафа
в развитии арабо-мусульманской философии, она начиналась не с греческих переводов.
Безусловно, что философские изыскания появились в арабо-мусульманской культуре
ранее, по всей видимости, в результате развития мусульманского права.
Дело в том, что если изначально правовые нормы в исламе были
достаточно просты и согласовывались с положениями Корана и Сунны,
то со временем, по мере выхода ислама за пределы Аравийского полуострова,
мусульмане столкнулись с другими правовыми системами,
элементы которых они должны были заимствовать.
При заимствовании элементов другой культурной традиции происходила
изначальная сверка их с Кораном и затем заимствование с
помощью мусульманского законодательства.
Некоторые правовые приемы имели под собой философскую основу.
Например, аллегорическое толкование Корана (тауиль) порой было
приоритетным по отношению к буквальному пониманию Корана, в том случае,
если это помогало понять текст и имело достаточно весомые доказательства,
например аллегоризация антропоморфных характеристик Бога,
которыми Он описывается в Коране.
Кроме того, известно, что еще до появления греческой философии в
арабо-мусульманском обществе шли философские споры о
применении аналогий или других рациональных методов в правоведении.
Можно предположить,
что мусульманские законоведы положительно относились к аристотелевской логике,
поскольку она помогала формировать понятийный аппарат этой области знаний.
В классической арабо-мусульманской литературе термин «калам» (буквально
«речь», «спор», «беседа») в широком смысле понимался
как рассуждение на любую религиозно-философскую тему,
пусть даже рассуждение христианского или иудейского теолога.
В более узком смысле под термином «калам» (более полно «ильм аль-калам»,
то есть «наука о каламе») подразумевалась интеллектуальная дисциплина,
обосновывающая догматы ислама с помощью доводов разума,
то есть собственно рациональная теология.
Ее представители назывались мутакаллимы, то есть теологи или богословы.
Развитию богословской спекулятивной мысли способствовали споры об
имамате и халифате, о свободе воли и предопределении,
переводческое движение и межрелигиозная полемика.
Развитие теологии приобрело особое значение,
когда мусульманам потребовалось ответить на ряд богословских вопросов.
В частности, вопрос об атрибутах Бога.
Встречающиеся в Коране антропоморфные описания Бога
рассматриваются традиционалистами буквально.
В суннитском исламе антропоморфизм (ташбих) характерен для сторонников
предания (ахлюль-хадис).
Также он присущ ханбалитской школе мусульманского права, которая
является не только правовой школой, но также имеет свою догматику (акиду).
Антропоморфизм характерен также и для крайних шиитов, которые приписывают своим
имамам определенные характеристики, так что порой считают их воплощением Бога.
Аллегорическое толкование антропоморфных характеристик, описанных в Коране,
характерно для джахмитов.
Представители этого движения полагали, что Богу нельзя приписывать каких-либо
характеристик, которые характеризуют в том числе и Его творение.
Следующая проблема — это проблема божественной справедливости и связанная с
ней проблема свободы воли и предопределения.
Бог, безусловно, справедлив, но в этом случае как он может требовать
ответственности людей за свои поступки и проступки в жизни будущей?
По этому вопросу появилось две школы: школа кадаритов и школа джабаритов.
Школа кадаритов происходит от арабского «кадар»,
что обычно переводится как «предопределение», но в данном случае речь
идет о могуществе — могуществе человека совершать поступки по своему усмотрению.
То есть кадариты выступали против детерминизма человеческих действий.
Вторая группа, группа джабаритов (от арабского «джабар» — принуждение),
напротив, считала, что все поступки в жизни человека предопределены,
то есть он совершает их по определенному принуждению.
Еще одной богословской проблемой была проблема соотношения веры и поступков.
Хариджиты считали, что человек, совершивший тяжкий грех,
перестает являться мусульманином.
Но была и другая группа, именуемая мурджииты, что значит «откладывающие».
Они считали, что поступки человека и его веру нужно разделять.
Мурджииты считали, что для того чтобы стать верующим, достаточно произнести
шахаду, а определять правоверие человека по совершенным или несовершенным поступкам
— это прерогатива Бога, которая должна осуществляться им в день Страшного суда.
Несмотря на то, что калам и фалсафы имели много общего в плане метода,
например использовали логическую аргументацию,
они применяли этот метод по отношению к различным объектам.
Представители калама мутакаллимы занимались в первую очередь толкованием
Священного писания и на основе него составляли символ веры.
Кроме того, они осуждали всех тех, кто с их точки зрения являлся еретиками.
Задачи философов были несколько иными.
Они пытались построить гармоничную картину мира,
руководствуясь постулатами, которые считали истинными и незыблемыми.
Фаласифы были настолько убеждены в истинности древнегреческих построений,
что философия древних греков стала для них практически религией,
и эта религия предполагала определенный образ мысли и определенный образ жизни.
Философы, как и мутакаллимы, использовали древнегреческие философские термины:
сущее, акциденция, субстанция, бытие, небытие,
интеллигибельная реальность, но на этом их сходство заканчивалось.
Дело в том, что мутакаллимы отдавали безусловное предпочтение арабскому языку и
считали его гораздо более правильным, лучшим, нежели греческий язык.
Равным образом и божественное откровение — Священное писание — они считали лучшим
в сравнении с древнегреческой наукой.