[МУЗЫКА] [МУЗЫКА] [МУЗЫКА] Несмотря на безусловное влияние школы фалсафа в развитии арабо-мусульманской философии, она начиналась не с греческих переводов. Безусловно, что философские изыскания появились в арабо-мусульманской культуре ранее, по всей видимости, в результате развития мусульманского права. Дело в том, что если изначально правовые нормы в исламе были достаточно просты и согласовывались с положениями Корана и Сунны, то со временем, по мере выхода ислама за пределы Аравийского полуострова, мусульмане столкнулись с другими правовыми системами, элементы которых они должны были заимствовать. При заимствовании элементов другой культурной традиции происходила изначальная сверка их с Кораном и затем заимствование с помощью мусульманского законодательства. Некоторые правовые приемы имели под собой философскую основу. Например, аллегорическое толкование Корана (тауиль) порой было приоритетным по отношению к буквальному пониманию Корана, в том случае, если это помогало понять текст и имело достаточно весомые доказательства, например аллегоризация антропоморфных характеристик Бога, которыми Он описывается в Коране. Кроме того, известно, что еще до появления греческой философии в арабо-мусульманском обществе шли философские споры о применении аналогий или других рациональных методов в правоведении. Можно предположить, что мусульманские законоведы положительно относились к аристотелевской логике, поскольку она помогала формировать понятийный аппарат этой области знаний. В классической арабо-мусульманской литературе термин «калам» (буквально «речь», «спор», «беседа») в широком смысле понимался как рассуждение на любую религиозно-философскую тему, пусть даже рассуждение христианского или иудейского теолога. В более узком смысле под термином «калам» (более полно «ильм аль-калам», то есть «наука о каламе») подразумевалась интеллектуальная дисциплина, обосновывающая догматы ислама с помощью доводов разума, то есть собственно рациональная теология. Ее представители назывались мутакаллимы, то есть теологи или богословы. Развитию богословской спекулятивной мысли способствовали споры об имамате и халифате, о свободе воли и предопределении, переводческое движение и межрелигиозная полемика. Развитие теологии приобрело особое значение, когда мусульманам потребовалось ответить на ряд богословских вопросов. В частности, вопрос об атрибутах Бога. Встречающиеся в Коране антропоморфные описания Бога рассматриваются традиционалистами буквально. В суннитском исламе антропоморфизм (ташбих) характерен для сторонников предания (ахлюль-хадис). Также он присущ ханбалитской школе мусульманского права, которая является не только правовой школой, но также имеет свою догматику (акиду). Антропоморфизм характерен также и для крайних шиитов, которые приписывают своим имамам определенные характеристики, так что порой считают их воплощением Бога. Аллегорическое толкование антропоморфных характеристик, описанных в Коране, характерно для джахмитов. Представители этого движения полагали, что Богу нельзя приписывать каких-либо характеристик, которые характеризуют в том числе и Его творение. Следующая проблема — это проблема божественной справедливости и связанная с ней проблема свободы воли и предопределения. Бог, безусловно, справедлив, но в этом случае как он может требовать ответственности людей за свои поступки и проступки в жизни будущей? По этому вопросу появилось две школы: школа кадаритов и школа джабаритов. Школа кадаритов происходит от арабского «кадар», что обычно переводится как «предопределение», но в данном случае речь идет о могуществе — могуществе человека совершать поступки по своему усмотрению. То есть кадариты выступали против детерминизма человеческих действий. Вторая группа, группа джабаритов (от арабского «джабар» — принуждение), напротив, считала, что все поступки в жизни человека предопределены, то есть он совершает их по определенному принуждению. Еще одной богословской проблемой была проблема соотношения веры и поступков. Хариджиты считали, что человек, совершивший тяжкий грех, перестает являться мусульманином. Но была и другая группа, именуемая мурджииты, что значит «откладывающие». Они считали, что поступки человека и его веру нужно разделять. Мурджииты считали, что для того чтобы стать верующим, достаточно произнести шахаду, а определять правоверие человека по совершенным или несовершенным поступкам — это прерогатива Бога, которая должна осуществляться им в день Страшного суда. Несмотря на то, что калам и фалсафы имели много общего в плане метода, например использовали логическую аргументацию, они применяли этот метод по отношению к различным объектам. Представители калама мутакаллимы занимались в первую очередь толкованием Священного писания и на основе него составляли символ веры. Кроме того, они осуждали всех тех, кто с их точки зрения являлся еретиками. Задачи философов были несколько иными. Они пытались построить гармоничную картину мира, руководствуясь постулатами, которые считали истинными и незыблемыми. Фаласифы были настолько убеждены в истинности древнегреческих построений, что философия древних греков стала для них практически религией, и эта религия предполагала определенный образ мысли и определенный образ жизни. Философы, как и мутакаллимы, использовали древнегреческие философские термины: сущее, акциденция, субстанция, бытие, небытие, интеллигибельная реальность, но на этом их сходство заканчивалось. Дело в том, что мутакаллимы отдавали безусловное предпочтение арабскому языку и считали его гораздо более правильным, лучшим, нежели греческий язык. Равным образом и божественное откровение — Священное писание — они считали лучшим в сравнении с древнегреческой наукой.
