Курс посвящен факторам, влияющим на размер компаний и структуру рынка. Почему на одних рынках преобладают малые компании, а на другом крупные? Продавцы принимают решения стратегически, однако их стимулы в свою очередь зависят от структуры рынка и от предшествующих решений. Как разделить между зоной предопределенных и свободных решений? Например, сговор как модель ценового поведения – предопределен структурой рынка или служит результатом свободного волеизъявления? Способны ли укоренившиеся на рынке продавцы препятствовать входу новичков, защищая свою рыночную долю и свою прибыль? Каковы лучшие способы предотвращения ценовых сговоров продавцов? Нужно ли (или по крайней мере желательно) запрещать или ограничивать слияния между крупными продавцами? Есть ли необходимость для государственной политики налагать ограничения на условия договоров между производителем и дистрибьютором? Как в этих условиях должна быть организована государственная политика (применение антимонопольных запретов и регулирование)? На эти и другие вопросы мы и будем искать ответы.
2.7.Неэффективность регулирования
Loading...
Del curso dictado por National Research University Higher School of Economics
Теория отраслевых рынков (Industrial Organization)
33 calificaciones
National Research University Higher School of Economics
33 calificaciones
De la lección
Монополия, естественная монополия и регулирование
Основные вопросы курса на этой неделе: Как измерить монопольную власть? Эффективна ли монополия? В чем особенности естественной монополии? Регулирование естественных монополий. Помимо соответствующих параграфов рекомендованного учебника Л.М.Б. Кабраля, мы рекомендуем прочитать статьи Рассела Питтмэна «Вертикальная реструктуризация инфраструктурных отраслей в странах с переходной экономикой»
Conoce a los instructores
Svetlana AvdashevaProfessor, Head of
Department of Applied Economics
[ЗАСТАВКА] [ЗАСТАВКА]
[ЗАСТАВКА]
[ЗАСТАВКА] Итак,
ответим на вопрос: почему же регулирование по принципу безубыточности,
почему попытка установить тарифы регулируемой естественной монополии на
уровне средних издержек сама по себе приводит к неэффективности?
Ответ на этот вопрос связан с асимметрией информации,
асимметрией информации между регулируемой компанией и регулятором.
Регулятор не знает двух вещей.
Регулятор не знает истинного уровня издержек,
вернее, он знает, но только в той степени,
в какой об издержках сообщает ему регулируемая компания.
Давайте сами подумаем: если нам говорят о том, что «Вы,
пожалуйста, сообщите ваш уровень средних издержек и сообщите ту цену,
которая обеспечивает вам безубыточность»,
будем ли мы заинтересованы в том, чтобы сообщать истинный уровень затрат?
Или будем ли мы заинтересованы в том,
чтобы этот истинный уровень затрат завышать?
Скорее всего, мы ответим, что рациональный агент
в этом случае будет завышать тот уровень затрат,
о которых он будет информировать регулятора.
Но помимо этого регулятор не знает о тех усилиях,
которые прилагает регулируемая компания для того, чтобы издержки снизить.
Поэтому применительно к каждому уровню
тарифов регулятор не может быть уверен в двух пунктах.
Во-первых, он не может быть уверен в том, что установленный тариф
обеспечивает только безубыточность.
Он не может быть уверен в том, что он дал регулируемой компании ровно столько,
сколько ей нужно для того чтобы компенсировать все затраты.
Затраты, конечно же, как явные, так и неявные.
Регулятор не может быть уверен в том, что он назначил цену на уровне
бухгалтерских затрат плюс некоторой нормальной прибыли.
Но мало того, регулятор не может быть уверен,
а мы с вами можем быть уверены совершенно в противоположном,
регулятор не может быть уверен, что фактический уровень затрат — это
действительно самый низкий из возможных уровней затрат.
С какими проблемами здесь сталкиваются
одновременно и регулируемая компания, и регулятор?
Подумаем о том, есть ли у регулируемой компании
стимулы прилагать усилия к снижению затрат.
Если мы говорим, что ты получишь ровно такую цену,
которая обеспечивает твою безубыточность, к чему приведет
снижение затрат в результате усилий регулируемой компании?
Компания снизит затраты, ей снизят регулируемый тариф.
В отличие от компании, которая действует на нерегулируемом рынке,
естественная монополия в этом случае не является претендентом на остаток.
А когда она не является претендентом на остаток,
исчезает главный стимул для того, чтобы затраты снижать.
Если ты заработаешь прибыль, мы эту прибыль сразу же у тебя отнимем.
И поэтому мы можем быть уверены в том,
что фактический уровень затрат регулируемой компании будет превышать
потенциально возможный уровень затрат.
Как эта проблема проявляется в экономической политике?
В экономической политике, когда регулятор устанавливает тариф,
он вынужден решать очень много конкретных проблем.
И первая конкретная проблема — это контроль за
переменными затратами естественной монополии.
Действительно ли ресурсы приобретаются по самым низким из возможных цен?
Действительно ли объем использования ресурсов достаточен и не более,
чем нужно для производства данного выпуска?
Но помимо переменных издержек регулируемой компании еще
большие проблемы возникают с постоянными затратами.
Ведь что такое в краткосрочном периоде постоянные затраты регулируемой компании?
Это, во-первых, но не исключительно, амортизация.
Амортизация на что?
На основные средства.
И, во-вторых, это что?
Это нормальная доходность,
которую должны получить акционеры регулируемой компании,
которые вложили деньги в приобретение этих основных средств.
Но с какой проблемой здесь сталкивается регулятор?
Как только он пообещал акционерам регулируемой компании доходность на
вложенные средства, эта доходность,
благодаря самому механизму тарифного регулирования, становится безрисковой.
И поскольку она становится безрисковой доходностью,
если она достаточно высока,
у регулируемой компании возникают стимулы к наращиванию,
к наращиванию инвестиций и к наращиванию тех постоянных затрат,
которые, благодаря механизму тарифного регулирования, войдут в тарифы.
Поэтому государство сталкивается с необходимостью
экспертизы инвестиционных планов регулируемой компании и обоснованностью
этих инвестиционных планов: действительно ли нам нужны эти инвестиции,
и действительно ли они осуществляются в должном объеме, или, по крайней мере,
часть инвестиций делается только для того или в значительной степени для того,
чтобы получить на них ту самую гарантированную доходность.
Регуляторы всего мира стараются решить эти задачи,
и регуляторы всего мира периодически говорят: «Несмотря на все те усилия,
которые мы приложили для решения этих задач, решили мы их,
тем не менее, недостаточно хорошо».
Поэтому возникает проблема: как же быть,
если у нас в очень масштабных отраслях,
где действуют крупные компании, эти крупные компании лишены стимула
к снижению издержек и при этом имеют стимулы к чему-то противоположному,
имеют стимулы в том числе к раздуванию затрат.
Ответом на эту проблему является реформа в отраслях естественных монополий,
реформа тарифного регулирования, которая проходит во всех странах
мира в самых разных формах в последние приблизительно 30-40 лет.
Если говорить очень в общем, очень-очень в общем, поскольку реформы регулирования
в разных странах очень разные, но в целом цель реформы
— это создать у регулируемых компаний стимулы к снижению издержек.
Каким образом это можно сделать?
Это можно сделать, отвязав регулируемые тарифы от издержек
регулируемых компаний, и тем самым поставить их в такое же положение,
в котором находятся компании на всех нерегулируемых рынках.
Как только тебе установлен потолок тарифа,
который не связан с твоими затратами, и ты знаешь, что если ты снизишь затраты,
то полученная прибыль останется у тебя, предполагается, что у компаний
в отраслях естественных монополий возникают стимулы к снижению затрат.
Модель, которая была первоначально разработана и применена в Великобритании
и с тех пор входит в число лучших практик реформы тарифного регулирования,
предполагает установление тарифа по принципу «инфляция минус»:
индекс потребительских цен минус какая-то корректировка,
корректировка на необходимое снижение затрат.
Вам установлен потолок повышения тарифов на ближайшие 5 лет таким образом,
что вы можете повышать тарифы на уровень инфляции минус 2% или 3%
в зависимости от того, как установит регулятор.
Другим вариантом того же самого является привязка
регулируемой цены К какому-то эталону,
к эталону цены товара на таком же рынке, но нерегулируемом.
Что я имею в виду?
Ну конечно же, я имею в виду одну из самых актуальных в России сейчас реформ
тарифного регулирования — это реформа регулирования тарифов на природный газ для
промышленных потребителей по принципу равно- доходность с европейским экспортом.
Что предполагается?
Предполагается, что регулируемая цена равна той цене,
которая складывается на европейском рынке природного газа,
минус затраты экспортера на транспортировку.
Замечательно.
В чем преимущество этой реформы?
Ее преимущество — это конечно же достижение главной цели.
У компании создаются стимулы к снижению издержек.
Но в чем проблема реализации этой реформы?
Ну, проблем здесь две.
И первая проблема состоит в том, что как только мы предприняли такую реформу,
это означает, что мы вообще-то отказываемся по-настоящему от
задачи корректировки аллокативной неэффективности.
Мы приносим аллокативную эффективность в жертву производственной эффективности.
Мы говорим: «Главное, чтобы у вас был стимул к снижению затрат.
При этом те тарифы, которые вы назначаете, могут быть достаточно высоки,
относительно высоки по сравнению с вашими затратами».
Но обратим внимание, что тогда теряется одна из
первоначальных задач всей системы тарифного регулирования.
Вторая проблема, которая связана с такой моделью регулируемых тарифов,
это проблема аналогичная той, которая возникает
при применении идеального стимулирующего контракта для агента.
Об этой проблеме мы с вами уже говорили в первой лекции.
Мы с вами говорили о том, что если мы применяем идеальный
стимулирующий тариф и ориентируем вознаграждение агенту только на результат,
то тем самым мы возлагаем на него все риски обстоятельств,
которые агентом не контролируются.
То же самое происходит при регулировании тарифов в отраслях
естественных монополий, если мы отвязываем тарифы от затрат.
Представим себе, что мы установили максимальный уровень тарифа.
Но при этом произошло что-то, что повысило издержки естественной монополии.
Ну дальше я приведу пример, который на
практике в чистом виде практически не встречался, но придумать его можно.
Вот представим себе, что у нас есть электроэнергетика,
которая работает на газе.
И у нас цены газа нерегулируемые, а цены электроэнергии регулируемые.
И мы установили максимальный уровень тарифа на пять лет по
принципу «инфляция минус» для энергетических компаний.
Замечательно.
А цены газа выросли.
Что произошло?
Энергетические компании терпят убытки,
но самое главное, что с точки зрения стимулирующего контракта мы
получили очень типичную проблему — наказание невиновных.
Если бы, наоборот, цены газа снижались, энергетические компании получали
бы прибыль, но это до известной степени было бы награждение непричастных.
Итак, подводя итог.
Да, существует такая модель тарифного регулирования,
которая создает стимулы у регулируемых компаний к снижению затрат.
Но двумя издержками этой реформы являются: отказ от сдерживания тарифов — раз,
и все те проблемы, которые возникают при применении
стимулирующего контракта — два.
[МУЗЫКА] [МУЗЫКА]
[МУЗЫКА]
Explora nuestro catálogo
Inscríbete de manera gratuita y obtén recomendaciones personalizadas, actualizaciones y ofertas.
Coursera brinda acceso universal a la mejor educación del mundo, al asociarse con las mejores universidades y organizaciones, para ofrecer cursos en línea.
© 2018 Coursera Inc. Todos los derechos reservados.
